Автор: Сергей КАЙКО
Любите ли вы мотобол так, как любит его Антон ВЛАСОВЕЦ? Мощный 48-летний человек, стерший первые скаты еще в 80-х годах прошлого века и с тех пор ставший легендой, которую, по заверениям болельщиков, в Пинске знают все. Зайдите в интернет, взгляните в его профайл — замучитесь читать про победы, титулы и голы.
Заслуженный мастер спорта. Пол
тора десятка клубов из Беларуси, России и Украины. Чемпион Европы и СССР, победитель Центрально-Европейской лиги, многократнейший чемпион Беларуси, России и Украины… Его медали лежат увесистой грудой в одной из комнат мотобольного стадиона ДОСААФ, где мы и встречаемся ясным субботним днем. Мне хочется расспросить про загадочный вид спорта, в котором белорусы котируются на уровне топ-сборных Старого Света. Он не против рассказать, удивленный вниманием центральной прессы. Ему под пятьдесят, а он до сих пор в седле. Играет за родной “Автомобилист” и сборную — их же тренирует на правах самого харизматичного мотоболиста страны и лучшего бомбардира Европы.
На стадионе тихо, сейчас межсезонье. Наш кабинет уставлен кубками и статуэтками, увешан грамотами и дипломами, на стульях разложена красно-зеленая форма с гербом. За дверью сразу гараж, где, как лошади в стойле, стоят в рядок мотоциклы с красными металлическими рамами. Огромные мячи по колено лежат на полках, в ящиках чернеют замасленные запчасти, на верстаках поблескивают инструменты неизвестного предназначения. Мотобол — сложнотехнический вид спорта, о котором дилетанту так просто не расскажешь. Антон Власовец начинает с азов.
— У нас правила простые. Вратарь и четыре полевых игрока. Нельзя заезжать во вратарскую зону. Продолжительность матча четыре периода по 20 минут по европейским правилам, “четыре по 15” — по белорусским. В остальном все похоже на футбол.
— Расскажите для “чайников”, в чем кайф игры в мотобол?
— Кайф? Ну, это игра. Спортивный интерес. В мотобол играют фанаты. Люди, которые в детстве это увидели и на всю жизнь полюбили, которые за зиму успевают соскучиться, а потом едва услышат звук мотора на улице — и сразу такой адреналин. Хочется вскочить на мотоцикл и рвануть на стадион. Я рос в частном секторе. Особых развлечений не было. Конец 70-х, начинали с велосипедов. А потом, как я говорю, услышал звук мотора и пошел заниматься. Сначала мячи подавал, потом научился ездить, влился в тренировочный процесс. И пошло-поехало.
Белорусскому мотоболу больше 30 лет. Пик популярности, к сожалению, мы уже прошли. Раньше вид курировали наверху, была поддержка. А сейчас государство отвернулось. Выживаем сами. Как спасение — ДОСААФ. Но и там сейчас положение сложное. Если раньше в Беларуси было 12 команд, то теперь всего шесть. Две в Пинске — наш “Автомобилист” и “Юность”. Минские “Заря” и СДЮСТШ. И Гродно с Лунинцем. Это чемпионат Беларуси. Добавляем сюда два клуба из Прибалтики — получается Центрально-Европейская лига. Хорошо еще, что создаются детские команды. В этом году, даст бог, десяток наберется: Орша, Светлогорск, Бобруйск, Новополоцк, Слуцк, Пинск, Лунинец. Работают кружки, секции, ребята идут заниматься. Но профессиональный уровень все равно падает. Все из-за плохого финансирования. Когда у тебя семья, ее нужно кормить. Мотобол уже как хобби. Сегодня все клубы в Беларуси любительские.
— Зато раньше были времена.
— Раньше одна география чего стоила. Регулярные международные турниры, в Пинск приезжали немцы, французы. На трибунах по три тысячи собиралось. На сборную — по пять. Сегодня завлечь болельщика сложнее, однако люди ходят. На международный матч и по тысяче собирается. Но тяжело. Все тот же финансовый вопрос. Ту же технику закупить. У нас специальные мотоциклы. Их производством занимаются всего три человека — в Германии, Франции и России. Новый мотоцикл стоит 6500-7500 евро. Без НДС и таможенной пошлины. В нашем “Автомобилисте”, правда, новых нет — от 2007 года и старше. Запчасти не закупали уже лет пять. Хорошо, есть запасик. Тормозные колодки, спицы, кольца, поршни, диски сцепления. На этом и плывем.
— Хоть кому-нибудь в вашем “Автомобилисте” зарплата полагается?
— Только мне. И то как старшему тренеру сборной Беларуси. Три миллиона триста тысяч. “Автомобилист”, можно сказать, базовый клуб сборной — пять кандидатов. Но игроки не получают ничего.
— На три миллиона вы ведь не живете?
— Занимаюсь овощеводством. Есть теплица, у тещи большой огород. Выращиваем на продажу помидоры, огурцы. Также я водитель-профессионал. Раньше и эта специальность приносила доход. Сейчас уже меньше.
— Когда-нибудь мотобол вас кормил?
— На Украине. Шесть лет играл за Шахтерск, Донецкая область. Были спонсоры, молодые ребята. За игру выходило по 400-500 долларов. Футболист, услышав такие суммы, засмеется, конечно. Но для нас неплохие деньги. В Шахтерске побеждали много, выигрывали Центрально-Европейскую лигу. Много воспоминаний. Играли как-то дома с “Ковровцем” — я умудрился за матч 21 раз попасть в штангу. После этого на стадионе поменяли ворота. Решили, что это проклятие.
— Правда, что за сборную в матче с голландцами вы забили 16 голов?
— Было такое. Я не считаю это своим рекордом. На результат работала вся команда. Раньше если шел удар, забивал помногу — катался хорошо, ноги были здоровые. На чемпионатах Европы забил 311 мячей. Вот это рекорд. У ближайших преследователей чуть больше двухсот.
— Вы до сих пор действующий мотоболист.
— Из сборной решил уходить. Тренировать буду, играть — нет. Может, на первенстве Беларуси еще погоняю. Для себя. А так пора уступать дорогу молодым. 48 лет уже, 130 килограммов. “Физуха” не та. В интернете как только не обзывают. Мешок… Ты выйди обыграй этот мешок, чем он там набит, — пожму руку и скажу “молодец”. Сбей меня с мотоцикла, покажи, что умеешь. А писать на форумах любой может.
— Зачем в мотоболе “физуха”? Сел и поехал.
— Так только кажется. Мотобол — это статическая нагрузка на руки, на спину, на ноги. “Дыхалка” важна. Если вы “волчок” покрутите три минуты — это все равно, что пробежать километр-полтора. Да просто по гладкой трассе проехать с мячом — уже физическое напряжение. А маневры, развороты, торможения. Много нюансов.
— Тяжелые травмы у вас были?
— Ключица выбита, сустав. Порезы на руках. Связки разорваны на коленях. Операцию делали, но полностью не восстановился. Растяжений очень много. Если нога попадает в колесо, идет на излом. Или на мяч наскочишь — и полетел… Грохнулся, поднялся, пошатался, отряхнулся — и обратно в седло. Выход один на один в мотоболе — это скорость 90 километров в час. Увлекся, не успел затормозить — входишь в забор. Всего у меня хватало. Но в целом бог миловал.
— За “Автомобилист” вы играете вместе с сыном.
— Это его желание. У меня два сына. Старший в этом году завершил учебу, младший заканчивает. Ну и играет параллельно. Попробовал — получается. Удар хороший. Ему 22 года. Хочет и дальше заниматься. Я отговариваю. Говорю, посмотри на меня, на мои ноги — оно тебе надо? Но, видно, тоже фанат. Скажу честно, на мотоболе я денег не заработал. Был бы футболистом или хоккеистом, с моими заслугами уже бы и дом построил, и ресторан, и еще что-нибудь.
— Как ваша супруга ко всему этому относится? И вы мотоболист, и сын…
— Были трения, если честно. Но как-то стерпелось-слюбилось. Жена все ждет, когда закончу. Каждый год обещаю, а потом весна, звук мотора и… Ну, хобби у меня такое, так получилось. Я ж говорю, мы фанаты. Другие нас не поймут. Хотя… Вот что такое матч? Отправился на стадион — через пару часов вернулся. А на рыбалку люди на день-два уезжают. А если клев — то и на все три.
— У кого-нибудь из-за мотобола бывали реальные проблемы на семейном фронте?
— Не припомню. Наоборот. Наши жены — как жены офицеров. Дружат, встречаются, на матчи ходят. И молодое поколение, и те, кто постарше. Мы и на природу всей командой выезжаем, с женами, детьми. И преемственность не у меня одного. У Гены Лемешевского сын тоже играет — причем в России, в Ипатово. Говорит, зарплата 50-60 тысяч российских рублей. Деньги небольшие, но в Беларуси и таких не заработаешь. У Гены уже и внук родился. Подрастет, думаю, тоже станет мотоболистом.
— Но он еще об этом не знает.
— За границей такое вообще в порядке вещей. Там уже правнуки играют. Передается из поколения в поколение. Были мы когда-то в Труа. Заехали после матча в гости. Там семья. Отец мотоболист, сын. А тут выкатывают мотоцикл — старенький, 1933 года выпуска. Говорят, наш дедушка на нем начинал.
— Попадали за границей в веселые истории?
— Всякого хватало. Но чтоб совсем веселое… Мой первый выезд за сборную СССР — в 1990 году в ФРГ. Буржуазная страна. Естественно, к команде приставили человека из органов. Суетливый такой, за всем следил, с какими-то приборами бегал. А я в команде самый молодой. Определили ему в помощники. Чуть ли не аппаратуру за ним носил. Денег тогда тоже было в обрез. Чтобы экономить суточные, брали с собой продукты, готовили сами. Мы же славяне — любим борщ. На одной колбасе или консервах всухомятку тяжеловато. И вот заехали в какой-то в лес, устроили стояночку, достали из “Икаруса” газовые лампы, посуду. Начали варить. Вдруг приезжает немецкая “мусорка” — остановилась поодаль, собирает всякий хлам. Комитетчик наш переполошился, решил, что это за нами. Забрал меня с собой в разведку. Ползали за этой “мусоркой” по-пластунски. Я потом еле отмылся.
Ему везде казалось, что за нами следят. Ехали потом по автобану. Автобус груженый — в заднем отсеке мотоциклы. Держали скорость около 80-85 километров в час. Мимо нашего “Икаруса” проносятся машины — 200 км/ч. И вдруг сзади пристраивается гэдээровский “Трабант”. Скромненький такой автомобильчик. Едет себе, топливо экономит. Естественно, наш человек из органов решил, что это хвост. В одно зеркало поглядел, в другое, сбегал в грузовой отсек. Возвращается: так, надо отрываться, уходить от погони. Мы переглядываемся: ну такое у человека видение.
— В мотоболе суровый юмор?
— Многие шутки с техникой связаны. Иголочку в провод воткнуть. Бумажку под свечу подложить. Во время игры подъехать к сопернику и потянуть за тросик газа — у того сразу форсаж. Или нажать кому-то на педаль тормоза — машина глохнет. Здесь главное, чтобы судья ничего не заметил. Иностранцы, бывало, и в лицо плевали. Вытрешься, покажешь средний палец — поехал дальше.
Молодых иногда приходится воспитывать. Сцепление буксует? Ты песочком пересыпь, будет лучше работать. Ну и, разумеется, отправляли за компрессией. Вот тебе ведро, молодой, сбегай набери у механика Иваныча компрессии. Он не соображает — идет, просит. Иваныч тертый калач — говорит, не дам, пусть наливают из своей канистры.
Случалось и пожестче, конечно. Сейчас в мотоциклах гидравлические тормоза. Очень сильно берут, нужно привыкать. Если не в курсе, можно нажать и далеко улететь. В 1997-м чемпионат Европы. Гидравлика вообще тогда была в новинку. Только на моем “мотоце” стояла — мне дали его как лучшему игроку. Толик, механик наш, все просил проехать. Однажды пришел в мотоциклетном костюме: дай прокатиться! Ну, на. В одну сторону проехал, развернулся, набрал скорость — решил с шиком затормозить. Затормозил — выбросило из седла, руки, колени пообдирал.
Но вообще мы редко друг друга “разводили”. Команда — пять-шесть игроков, в сборной чуть больше. Все давно друг друга знают. С одной тарелки едим. Чего там прикалываться?
— Вы тоже попадали в интересные ситуации?
— Играли товарищеский матч во Франции. Кто-то из соперников пробил прямо мне в лицо. Я еще и навстречу ехал. Нормально так приложило — попало в лобовую часть, шлем сшибло, покатился… Хорошо пригнуться успел, вжать голову в плечи. Стадион ахнул: голову человеку отшибло! Мяч в мотоболе тяжелый. Под удар лучше не попадаться. На Украине играли, фотокорреспондент шел за воротами. Как дали в голову — откачивали.
— По Пинску на мотоцикле рассекаете?
— Мотобольные машины не имеют права участвовать в дорожном движении. А своего мотоцикла у меня нет. В юности был. Мечта детства. Поездил и продал. Деньги нужны были, пришло время учить детей. Да и поостыл я гонять по улицам. Те же байкеры, например. Участвовать в их шоу большого желания нет. Ладно, если девчонка за спиной — приятно прокатиться с ветерком, музычку включить. Хотя байкеры тяжелый рок слушают, мне не нравится. А если хочется ощущения скорости, можно прийти на стадион, переодеться и погонять спокойно. Это лучше, чем гнать по трассе и высматривать, стоит “гаишник” за деревом или нет. Так что нет у меня мотоцикла. Только мопед. “Пилот-3” Ковровского завода. Три передачи. Такие уже сняты с производства. Стоит дома как реликвия. Когда-то сыновьям его подарил. Научил их ездить. А потом заодно и жену.
— В Пинске вас узнают?
— Болельщики со стажем, безусловно, узнают. Порой не верят глазам: это правда вы?! Молодые тоже знают. Фамилию слышат — это вы в мотобол играете? Бывает приятно. Но это не отменяет того, что раньше люди на стадион ходили охотно, а теперь выросло другое поколение. Мотобол, если честно, немного “подсел” в городе. Чего мы только не пробовали, чтобы зрителей привлечь. Сами билеты распространяли, лотереи устраивали.
— Самый громкий матч, в котором участвовали?
— Финал чемпионата Европы в 2004-м. В Пинске играли с россиянами. Полный стадион, 3:1 победили. Я забил, Лемешевский и Ковалевич. Праздновали, конечно. Начали с шампанского, потом перешли на крепкие напитки. Можно себе позволить, такое один раз в жизни бывает. Весь город тогда гулял. Люди компаниями шли на природу отмечать. Машины по улицам ездили с флагами. Было похоже на какой-то национальный праздник.
— Грандиозные аншлаги на вашей памяти случались?
— Опять-таки в Пинске. 1986 год, первый чемпионат Европы. Матч-открытие ФРГ — Болгария. На матч продали 30 тысяч билетов! Трибуны забились под завязку, народ в проходах стоял, на ступеньках сидел плюс по периметру за бортами. Огромнейший ажиотаж. Я пацаном был — 19 лет. Оглядывался по сторонам — не мог поверить. На всю жизнь запомнил.
Источник:
ПРЕССБОЛ